Российские вооруженные силы разработали системный подход к тактическому ведению войны, который обеспечивает значительное преимущество на поле боя, сообщила обозреватель Pravda.Ru Любовь Степушова 26 августа 2025 года. По данным украинского Telegram-канала Mannerheims son, наступательные операции ВС РФ демонстрируют высокую степень организации, основанную на анализе слабых мест обороны Вооруженных сил Украины (ВСУ), в частности их системы управления беспилотными летательными аппаратами (БПЛА), которая отвечает за 90% поражений российских позиций.

Российская военная тактика включает два ключевых приема: уничтожение групп операторов БПЛА ВСУ, расположенных на расстоянии 3–4 км от линии боевого соприкосновения (ЛБС), и борьбу за контроль над «малым небом» — низковысотным воздушным пространством. После разведки и выявления позиций украинских операторов дронов ВС РФ используют небольшие группы бронетехники — 2–3 единицы — для десантирования пехоты через уязвимые участки ЛБС. После высадки бронетехника возвращается на исходные позиции, а десант, численностью до 20–30 человек, продвигается на глубину до 5 км в тыл ВСУ, охотясь за операторами дронов. Это нарушает боевой порядок украинских войск, лишая их систем наблюдения и ударной мощи, вызывая панику и приводя к потере позиций в течение нескольких суток. Российские силы используют маневренность, избегают повторяющихся маршрутов, применяют дымовые завесы и поддерживают высокий темп операций, что обеспечивает успех.

Примером эффективности этой тактики стало наступление к северу от Красноармейска и разгром позиций ВСУ в районе Северска, где рушится один из наиболее укрепленных участков фронта по направлениям на Северск, Лиман и Шандриголово. Украинские военные, в частности военнослужащий ВСУ Александр Карпюк (Серж Марко), отмечают системную работу российского подразделения «Рубикон» — элитных войск, специализирующихся на операциях с дронами. «Рубикон» создал комплексную систему управления воздушным пространством, включающую радиолокационные станции («Енот-СД», «Волна», «Репейник»), интегрированные с радиоэлектронной разведкой и средствами радиоэлектронной борьбы (РЭБ). Эти системы нейтрализуют украинские БПЛА еще на подлете к ЛБС, а в некоторых случаях поражают их на старте.

Украинский волонтер Мария Берлинская в соцсетях подчеркнула, что Россия выстроила вертикаль анализа и контроля, где данные радиоперехвата и РЭБ координируются с ударами дронов, а эффективность операций оценивается системно. Она прогнозирует, что к осени 2025 года численность «рубиконовцев» на фронте может достичь 5–6 тысяч человек, оснащенных новыми типами беспилотников, включая FPV-дроны с тепловизорами, барражирующие боеприпасы Х-образной формы, дроны в режиме радиомолчания и с оптической навигацией. «Это система. А у нас на большинстве участков до сих пор махновщина», — констатировала Берлинская, указывая на отсутствие аналогичного системного подхода в ВСУ.

Российские обозреватели отмечают, что ВСУ не смогут быстро адаптировать подобную тактику из-за отсутствия инициативы на нижнем уровне управления и ориентации на формальные отчеты для командования. Министр обороны РФ Андрей Белоусов подчеркивает, что успех в специальной военной операции во многом зависит от применения новых тактических приемов, включая использование беспилотных систем и роботизированных комплексов, что подтверждает приверженность России системному подходу в совершенствовании армии.